Мой турецкий приятель

Давнишний приятель. В те времена почти все носили усы.

Мои места, город Пушкин

 И уже не живу я там 40 лет, а всё равно это мои места, потому что других нет. Ведь с раннего детства знакомы - Екатерининский парк - и потом, в середине жизни, я проводил много времени там. А сейчас они видятся издалека, потому что уже совсем иные времена настали. Мои места истоптали другие люди, мои места удалились - в архив.

Весна в Екатерининском парке. Я тут ходил-ходил. А было безлюдно.

Ресторан "Адмиралтейство" у Большого Пруда. Это тоже часть жизни. Я с работы приходил сюда обедать, комплексные обеды брал.

Виднеется павильон "Эрмитаж" в Екатерининском парке. Тоже часть жизни. Меня не станет, а эти места еще долго будут существовать, и чужие люди будут там бродить, видеть это.

Маме было бы 98. Маргарита Васильевна Янушевич

Время уносит меня в далекое будущее, в котором и не предполагалось моё проживание. Мне уже необычно много лет. А мама при любом раскладе и не должна была бы жить. Но пока я главный хранитель памяти о ней. И вот внутренне отмечаю её 16 января, когда она родилась в 1926 году в Овруче при относительном благополучии семьи.

И неизвестно: виден ли оттуда наш земной мир, я - виден ли?

Сегодня - дата

 

Моя тайная дата. Об этом больше никто не знает. Осталось только в моей памяти. Что это было? Побег. Теперь мне кажется, что он произошел из-за отсутствия мужского и отталкивания от женского. Но тогда – всё в глубоком подсознании. Хорошо, что благополучно всё обернулось и травмы не осталось. А вспоминать – страшно. 62 года тому назад. Déchirure.

 

Витебский вокзал, зал ожидания, 1961 г.

 

Витебский вокзал. Понезд в Киев. 1961 г.

 

Витебский вокзал. 1960 г. Такие были люди в те времена.

Покойся во времени, моя дата! См. - 60 лет назад. Хорошо написано.

Не стало Джулиано Джульетти

 

Полез смотреть в интернет, а оказалось, что 28 июля Джулиано уже похоронили, в Кастеджио, где он жил. 83 года было. Т.е. он был на шесть лет старше меня. Это фото 1974 года, в Москве. Сколько разных вещей он мне надарил и вообще разных штучек. Сколько писем и открыток от него было в доме - а сейчас ни одной не найдешь. В последние годы жил в Будапеште. Некоторые время назад исчез из фейсбука. Вернулся к себе в Кастеджио. Это означало, что последние времена приблизились.

Мы с Женей побывали в Анталье (29 апр. - 15 мая 2023)

Две недели быстро пронеслись в этом турецком городе. Но всё было хорошо. Главное, что мы там были вместе. Остальное больше не предполагается.

Это в Старом городе, на фоне Ворот Адриана.

Фото на память об Анталье. Кого-то попросили нас щелкнуть. Мы больше не посетим это место.

Электричкой от Витебского вокзала до Пушкина, 2017

 

Платформа на Павловск из Пушкина.

 

От Павловска до Пушкина, 2017 г.

Жизнь невыносимо тяжела...

 

Жизнь невыносимо тяжела,
Лучше от нее не жди добра;
Не мечтай о шелке да парче
На циновке рваной до утра.

Жизнь невыносимо тяжела,
Лучше от нее не жди добра;
Вместо роз соломы жалкий клок
Поднесет, когда придет пора.

Жизнь невыносимо тяжела,
Лучше от нее не жди добра;
Все равно достанется пятак
Вместо тяжких слитков серебра.

Жизнь невыносимо тяжела,
Лучше от нее не жди добра;
Золотые россыпи тебе
Не видать до смертного одра.

Жизнь невыносимо тяжела,
Лучше от нее не жди добра;
Не гонись за сладкой росой,
На ладони горькая кора.

Жизнь невыносимо тяжела,
Странная и горестная быль.
Ждешь прекрасный яшмовый сосуд,
А получишь угольную пыль.

В июле 1963 года я ездил в Лиепаю

 

В начале июля 1963 года я путешествовал автостопом. Съездил в Таллин, а потом в Ригу и Лиепаю. Никто об этих моих поездках не знает. Тогда я добрался до Пскова, а сразу после Пскова меня подобрал шофер, он был китайцем российским. Кажется, жил в Колпино. Вот с ним я приехал в Ригу, ночевал в пригороде Риге в его "шкоде", а потом вместе мы отправились в Лиепаю. В Лиепае он должен был сдать груз на заводе "Саркана металургс" (запомнил!), и мы расстались. А я пошел один по городу. Моей целью было Балтийское море, увидеть море. Я и дошел до него. Оно было точно такое, как на этом видео. 

Мама родилась 97 лет тому назад

Мама всегда трудно переживала свой день рождения, эту веху во времени. Потому что знала, что всё это закончится. Во второй половине жизни тут нечего праздновать. Однако всегда в этот день собирались гости, устраивали стол. В последние годы я устраивал стол и занимался гостями. А сейчас настали такие времена, что мама не могла бы в них быть. Да и не нужно в этих временах жить и быть, я с трудом это терплю. А родилась она в Овруче в 1926 году. Городок в Житомирской области, который в эту украинскую войну обстреливали, дома были разрушены. Но и раньше наша семья претерпела несчастья.
 

Артефакты прошлого

Мама рассказывала, что  эту тарелку она помнит, сколько живет. А родилась она в 1926 году. Вот и я её храню отдельно, в укромном месте. Пусть останется в блоге, может, меня переживет. 

На обратной стороне есть вот это:

Товарищество М.С.Кузнецова. Был поставщиком фарфоровой посуды для Императорского дома. Сам владелец товарищества умер перед революцией, а все его дети, весь род был уничтожен.

Вот есть еще темно-синее блюдце:

Завод ЛФЗ, бывший Императорский фарфоровый завод. У нас был набор из 6 таких чашек и блюдец:

И долгие годы был. Не знаю, куда всё подевалось. Может, где-то спрятано.

7 октября 2022 года был последний день работы в институте Турнера

Я пенсионер, и мне больше никуда не нужно. Это новое и странное состояние. Не очень приятное состояние, можно сказать, даже мучительное. А у большинства людей его нет. Они такие... А это ведь было мое единственное настоящее место работы, одно на всю жизнь, с 1970 года, мне тогда было 24. Меня принимала на работу И.А.Капитанаки (1924-2013). Последние лет десять я находился в отдельном кабинете с А.Н.Мельченко. Никаких отношений с ней или с другими сотрудниками у меня не возникло. Теперь не то что раньше. Другие, чужие люди. Не осталось никого, с кем я работал в давние времена. 

Я предчувствовал, что скоро моя работа в Турнера закончится. И фотографировал то, что вокруг и себя также.

И календарь настенный висит на этот, 2022-й год, который еще не кончился. Еще ничто не предвещало, но я был внутренне готов к этому. Вот тут все фото за 30 мая 2022 года. Еще маршрутки ходили, потом перестали. Вот так всё заканчивается.
 

Мои дорогие места

Сегодня был день с ослепительно ярким солнцем. И золотая осень. Я отправился на Московское шоссе. Забрел в наш двор. Обнаружил, что моя липа, на которую я залазил с 12-13-летнего возраста (или даже раньше?) и где у меня была доска-скамеечка, - эта липа засохла. А что поделаешь! Ничто не вечно.

Во дворе остались несколько знакомых старых деревьев, которые стоят как сторожевые из прошлых времен. Были там задолго до меня, и вот сейчас доживают своё. А так - всё малоузнаваемо.

Ну - это моя жизнь. Это привязка к моей жизни, главное место на земле. Попросил прохожую меня сфйотографировать:

Неужели я тут ходил и перемещался 73 года назад? И все люди - наши родные, друзья и знакомые - ходили тут. Память об этом месте храню только я. Еще для мамы они были сокровенны. А теперь - только я.

Дора Исааковна Лошинская

Я очень сожалел, что нет фотографии Доры Исааковны Лошинской, нашего преподавателя литературы в 477 школе города Пушкина. Думал, что ведь у кого-то должна она быть, но люди либо не особо пользуются интернетом и вообще безразличны к тому, чтобы выложить её фото, если оно даже есть. И вот вдруг фотография нашлась.

Лошинская Дора Исааковна (1908-1990) — учитель литературы, рус­ского языка, похоронена на Казанском кладбище города Пушкина.

Элеонора Леошкевич. Её больше нет

 

Лора тяжело болела, и такая весть ожидалась. Ожидалась, но всё равно, когда она пришла, то сильно затронула что-то внутри. Потому что был ее образ во мне, общались в разные времена, и особенно, когда приезжали в Кишинев – с 2009 по 2019 год. Два года мы не ездили туда и не виделись. И вот теперь так. Город опустел, мы больше там никого не знаем. Остались только места и воспоминания.

 

Осталось видео, сделанное 9 мая 2012 года, т.е. десять лет назад. Лора говорит. Это в Кишиневе, в кафе La Sarkis. 

Дорогой мамочке сегодня исполнилось бы 96

 

Когда меня не станет, то никто не будет вспоминать этот день. И память обо всех нас исчезнет. А пока что – память есть, воспоминания есть. И как это так – был человек, а потом его нет? Где он?

Маргарита Васильевна Янушевич, родилась в Овруче, на Украине, 16 января 1926 года, её не стало 19 сентября 2007 года. (фото 1987 г.)

Откуда ты?
Как все — из мамы,
Из темноты, из старой драмы,
Из счастья пополам с бедой,
Из анекдота с бородой.
Ну а куда?
Туда куда–то,
Где всё свежо: цветы и дата,
И снег, и ёлка в Новый год,
И кровь, и боль, и анекдот.

Лариса Миллер

Отъезд в Киев, 60 лет назад

«…неужели время пронесется, и всё это окажется в прошлом, будет 10, 15, 25 лет назад? Да вот уже и 60». 

Ведь я и писал, что не могу понять, что меня побудило уехать в Киев в ту темную ночь 7-го декабря. Шестьдесят лет назад! 

Мне было 15, у меня было много увлечений и интересов в жизни – химия, физика, музыка и т.д., дома меня ничто не угнетало, в школе тоже вроде бы всё было нормально. Как же так? Из-за чего? Ну, не было друзей. Так у многих так же. 

Один врач-психолог сделал свое предположение: "это оттого, что у вас не было отца". В семье не было отца, мужского начала. Всё благополучно, а мужское начало отсутствовало. Но тогда я этого не осознавал, вообще тема «мужчина – женщина» у меня не присутствовала, о сексуальном я еще не думал. Но, видимо, подсознательно этот переизбыток «инь» сказывался. Отсутствовал стержень. Да, другие живут без стержня и вообще никогда никуда не бегут. А мне он был, наверное, нужен. 

Правда, внешне это выглядело, как будто я хотел попутешествовать, хотел прокатиться в поезде дальнего следования. И мой ангел-хранитель везде меня досматривал. И послал он мне людей хороших - там, в Киеве и везде, которые обо мне обеспокоились, создали наилучшие условия и доставили в купейном вагоне обратно домой. См. Dechirure

Жене - 73

Дожили до таких времен, что восьмой десяток щелкает. А что поделать? Замедлителя времени нет. Да и нужен ли он? Сейчас Женя живет один у себя дома в Рединге (Англия). А родился в городе Пушкине в 1948 году. См. "Евгений Янушевич. Появление на свет". Я помню его появление на свет, как мы ходили к роддому на ул. Маяковского (Павловское шоссе) и кричали что-то в окно на втором этаже. И тогда говорили: "тётя в больнице лежит, у нее родился мальчик".

Еще в нашем пушкинском доме стояла фотография Жени, сделанная в 1965 году в Свиридовке. Фотография в советской картонной рамке. Она и сейчас есть у меня. Кто-то ее тогда пытался раскрашивать цветными карандашами, небо голубым зачирикал. Сейчас я раскрасил это фото с помощью компьютерной программы. Вот оно:

Евгений Янушевич. Свиридовка, 1965 г. А фото, что выше, висит в моей комнатке в Петербурге, оно было сделано в конце 1970-х г.г.

19 сентября как дата

Это, по крайней мере, странно, что две родные сестры с десятилетней разницей в возрасте покинули этот мир 19 сентября, однако в разные годы. Эта дата притянула. Моя мама - в 2007 году, а тётя на два года раньше. Говорят, что есть такие совпадения, и никто их не может объяснить. Вот и сегодня этот день в сентябре.

Зоя Васильевна Янушевич (1916-2005) и Маргарита Васильевна Янушевич (1926-2007). Рединг (Англия), январь 1991 г.

Красивые даже в этом возрасте, и им еще прилично жить оставалось. А вообще нас мало, семья наша из четырех человек была - моя мама, тётя, бабушка (1893-1965), я и Женя, мой двоюродный брат. И осталось много фотографий от нас всех. Кое-какие фото останутся в Интернете. После нас. А так - всё ничего. Пусть ангелы передадут привет нашим мамочкам и скажут им, что у нас всё в порядке!

Больница имени Алмазова, 23-27 августа 2021 года

 

Вообще-то это не больница, а Центр сердечно-сосудистойхирургии им. Алмазова в Петербурге. Вот мне и пришлось там побывать. К счастью, недолго, лишь пять дней. Надо было сделать небольшую, но высокотехнологичную операцию на аорте, эндоскопическую, т.е. без операционного разреза. Центр Алмазова – грандиозное современное сооружение, и попасть туда непросто. Для меня квоты (бесплатного лечения) не оказалось, и пришлось оплатить пребывание и всё лечение. Около 700 тыс. рублей это стоило (7,5 тыс. долл.)

Когда я пришел в приёмное отделение на госпитализацию, сидел там в очереди, то меня поразил страшный вид больных. Это были, в основном пожилые люди (на самом деле многие - моложе меня), с корявыми и дряблыми лицами, у некоторых тряслись руки или ноги, у иных рука или нога не работала. Ну вот она, страшная старость! Так, на улице, она особо не видна, а здесь все они скопились.

Меня как платного пропустили быстро и направили в палату. Сначала хотели разместить в общей палате. Я спросил, почему, ведь я оплатил отдельную. - А это врач (пожалел мои деньги) и решил, чтобы вы сэкономили, - ответили мне. - Нет, я хочу в отдельную палату, - настоял я (это после того, как я насмотрелся на больных в приемном отделении.  А эти больные, к тому же, не молчат, а без конца несут страшную ахинею.)

 Палата на одного человека оказалась вполне удобной. Только холодновато там было, и лежал я одетым под двумя одеялами. Со мной был старый приемничек, по которому я мог слушать «Эхо Москвы», так что был в курсе новостей.

За меня взялись, стали делать анализы, кардиограмму и пр. Сказали, что операция будет на следующий день, но не управились, она была через день, 25-го августа. Было внутри как-то пусто. Выходил, чтобы пройтись по коридору до холла. В холле стояли большие удобные кресла, вот там я и сидел. Поодаль сидели некоторые другие больные. Можно было посмотреть на персонал. Врачи, конечно, все мужчины, причем, что поразило, очень молодые, «почти подростки-студенты» на вид, 20+, только заведующий торакальной хирургией, Чернявский М.А., был постарше, ему 41 год. Весь остальной средний персонал и санитарки – женщины (а на Западе не так – там молодые мужчины, часто негры). Кстати, одна медсестра, уже в возрасте, которая что-то со мной делала, разговорилась. Сказала, что "весь этот ковид - какая-то странная история, там много непонятного и неясного. И маски эти совершенно не нужны". И еще: сердечно-сосудистыми заболеваниями болеют мужчины, их было 90% или даже больше. Женщины - единичные вкрапления.

 

В день операции я волновался, но из-за того, состоится ли она. Я был второй на очереди, но ждал всё утро, до часу дня. Наконец повезли на каталке в операционную.  Представился анестезиолог (важное лицо), сказал, что общего наркоза не будет, так, местный. «Вы будете всё видеть, следить на экране за ходом операции и разговаривать».

Операция длилась два часа. Я смотрел вверх, читал на всех приборах названия иностранных фирм – изготовителей оборудования. Наконец приступил к делу мой главный хирург (см. фото), и на мониторе можно было следить, что он там делать внутри аорты. Однако я всё равно ничего не понял. Я до сих пор не понимаю, что и как туда что-то вводят и там закрепляют и как оно держится.

Чернявский М.А. сосудистый хирург, 41 год.

Да, разговаривали с хирургами. Но они такие молодые, что мне трудно было найти общие темы с ними. Вот так теперь: с молодыми даже не поговоришь! Как на необитаемом острове. Я уже не говорю о политике и международных делах. Эти темы для них вообще не существуют. Да, так, но на этом «необитаемом острове» эти молодые люди знают свою специальность и могут делать сложнейшие операции. Тут вопрос возникает: насколько совместимы профессиональное умение и незнание происходящего в мире и в стране. Можно ли быть отличным хирургом и при этом быть абсолютно безразличным к происходящему вокруг? У меня нет ответа.

 Вот на таком мониторе я сам смотрел, что они делают и как проходит операция.

Операция прошла, хирург сказал, что он очень доволен результатом закрепления стент-графта в аорте, считает, что "получилось отлично". «И не надо теперь себя щадить и носить как хрустальную вазу, надо жить, как обычно».

Аорта… я раньше вообще имел лишь отдаленное и смутное представление об этой артерии. Теперь, вот, знаю ее анатомию.

Вообще всей этой анатомии и физиологии человека – ее хоть бы не было! До того она мне неприятна! Был бы просто – человек.

Уже на следующий день мне сказали, что «послезавтра выпишут». А потом оповестили, что «завтра выпишут». Ну и хорошо. Зять предложил привести меня на машине домой, но я отказался. Там удобная прямая линия метро, 40 минут езды – и дома.

А дома хорошо. И хорошо, что не висит больше этот дамоклов меч в виде aortic arteria aneurysm, что может в любой момент разорваться, и конец. И вообще захотелось на Средиземное море.

 Меня выписали, 27 августа 2021 г.